Малыш, который живет под крышей (СИ) - Страница 49

Эти мысли… если этот бред, конечно, можно назвать мыслями — были последним чем-то более-менее связным в его голове, прежде чем Макса унесло окончательно. Туда, где не было уже ни слов, ни мыслей. А только наслаждение — в каждом движении, в каждом звуке.

Она сто раз представляла это. Да что там — она мечтала об этом. Последние месяцы. Презирала себя за то, что представляет себе, как она занимается сексом с этим вредным, непонятным и непостоянным МАлышем. И поэтому заставляла себя думать, что такие, как он, занимаются сексом по регламенту. В строго определенном порядке. В заранее оговоренной позе. Четко расписанное регламентом количество минут. Так ей было легче выносить это свое помешательство им. Зато теперь… теперь вся эта концепция трещала по швам.

Он оказался взрывной, жадный, непредсказуемый. И реально «секси» — банально, пошло, но иначе не скажешь. Максу МАлышу в постели явно было плевать на условности и правила. Он оказался совершенно первобытным каким-то, лишенным стыда и предрассудков. Каждое его движение вопило о том, как и чего он хочет. Откровенный и горячий. Чистый секс под такой приличной упаковкой.

Как он ее целовал — не давая ни малейшей возможности не ответить ему. Как он терся об нее — откровенно и бесстыдно демонстрируя всю степень своего возбуждения и желания. Увлекая ее за собой в омут этой безбашенной страсти. Как он ласкал ее, взяв на руки — Кира даже подумать не могла, что бывает так. И что он на это способен. Как неожиданно и легко, словно делал это много раз, он довел ее до разрядки — собственное тело отдалось в его руки безоглядно, пока сама Кира пребывала в шоке от такого Макса. И теперь, апофеозом — ЭТО.

Как он пахнет. Из-под горько-мятного парфюма пробивался запах разгоряченного мужского тела — пота, адреналина, тестостерона. Макс уже чуть-чуть, самую капельку колючий — и когда его щека слегка царапает ее, наслаждение почему-то становится еще острее. Хриплое дыхание и редкие, сквозь зубы, стоны — только одно это уже способно завести дальше некуда. И плечи у него именно такие, как ей показалось тогда, когда не совсем трезвая они ими любовалась. Гладкие, чуть влажные. Широкие — такие, что за них можно держаться. Надежные. И внутри нее он большой и твердый. Такой, каким должен быть настоящий мужчина. И еще почему-то под каждое движение она чувствует, как касается ее лобка и трется об него растительность в его паху — жесткие волосы к нежной влажной коже, но это все равно — ласка. Большой, твердый, местами жесткий и колючий, откровенно ритмичный, жарко дышащий и охренительно пахнущий. Чертов идеальный архитектор.

Первый раз был не оргазм — разрядка. Слишком сильное возбуждение, организм просто спустил пар. А вот теперь, именно теперь огненным цветком во всей красе внизу живота распускался Его Величество Оргазм. Ей нужно совсем немного. Еще немного фирменного коктейля под названием «Макс МАлыш внутри».

Кира попыталась что-то сказать, попросить чуть замедлиться или что-то еще сделать — так, чтобы у них получилось вдвоем. Но вышло лишь невнятное «Ммм…».

— Понял, — хрипло выдохнул Макс. Горячая ладонь подхватила под поясницу и прижала плотнее к себе — еще плотнее, а, казалось, это невозможно. Жесткие волоски царапнули сильнее. — Поцелуй меня, — шепнул в губы.

И они целовались. И двигались вместе, как одно целое. Но первая успела она. Застонала прямо ему в рот, выгнулась, сжалась. «О, дааа…» — ускользающе пронеслось у Макса в голове. Дело сделано, сейчас в пару движений догнать ее, успеть вдвоем. Но не тут-то было. Даже дернуться не смог. Она обхватила его крепко — ногами за талию, руками за шею, еще и за губу прикусила. Зафиксировала так, что не шевельнуться. И кончала, эгоистка бессовестная, в свое удовольствие — истекая всхлипами, влагой, дрожью. И лишь после, когда она рухнула на подушку и разжала руки — тогда Макс получил свое. Быстро, яростно и думая уже только о себе. А потом и он рухнул. На нее. Совершенно без сил.

И в комнате на какое-то время стало наконец-то тихо.

* * *

— Слушай… Ты же тощий. Чего ты тогда такой тяжелый?

— Я не тощий — это раз, — Макс, наконец-то, шевельнулся на ней. — Мозг — он тяжелый, это два. Я умный, мозгов у меня много, потому и кажется, что я тяжелый. Вот, смотри, — он перекатился на спину, не отпуская ее. Аккуратно подравнял чуть съехавшие с него женские бедра. — А ты совсем не тяжелая. Потому что тут… — постучал пальцем ей по виску. — Пусто.

Кира чуть слышно рассмеялась. Спорить и ставить обнаглевшего пана архитектора на место не хотелось. Хотелось лежать на нем, прижавшись щекой к плечу. И все. И больше ничего.

— Кирюююш… — он обнял ее за спину. — Почему мы это раньше не сделали, а? Столько времени потеряли. Офигенно же! Так… — и он замолчал, словно слов не мог больше подобрать.

— Угу, — согласилась Кира ему в плечо. — Тебе часто говорили, что ты великолепный любовник?

— Каждый раз! — хохотнул Макс.

— Совершенно заслуженно, — голос ее уже совсем ровный. — Я тоже так тебе скажу. Ты очень хорош в постели.

— Да ты больше меня слушай, ага, — он сильнее сжал руки. — Мужики всегда про это врут. Знаешь, — Макс повернул голову, чтобы говорить ей прямо на ухо. — Я тебе скажу по секрету. Только ты никому не рассказывай — обещаешь?

— Обещаю, — она почему-то улыбнулась.

— Это был лучший секс в моей жизни. Близко ничего раньше не было такого. А все потому что…

— Опыта, наконец-то, набрался? — Кира не дождалась ответа.

— Потому что ты! — он сказал это почти сердито. — Что за манера не дослушивать до конца и перевирать мои слова?!